Реализм — исторический тип мимесиса, предполагающий «верное воспроизведение действительности» (см. концепцию «реальной поэзии» у Белинского). В современном литературоведении под реализмом понимают прежде всего творческий метод (вариант: художественный метод или «художественный реализм»). Реализм вводит принцип адекватности искусства действительности, который обусловлен социально-психологическим и историческим детерминизмом в авторском понимании человека и жизни. В тезаурусе Достоевского реализм — многозначное слово, которое означает и новый метод в искусстве, и принцип поэтики, и здравый смысл, и, наконец, саму действительность, жизнь без прикрас. Оно имеет положительный и отрицательный смысл. Достоевский был против ограничения концепций реализма в искусстве (настолько категорично против, что «ихнему реализму» противопоставлял свой «идеализм» — 282; 329); был против копирования действительности, ругал «здравый смысл», который не видит дальше собственного носа, но вместе с тем любил и ценил реализм в искусстве, отстаивал свое понимание реализма в полемике с критиками.
У термина «реализм» была своя красноречивая история в русской критике. Пушкин, Гоголь и натуральная школа обошлись без этого термина. Впервые его попытался ввести в 1847 г. Тургенев, писавший Белинскому, что собирается написать статью «Славянофильство и реализм» (Тургенев И.С. Полн. собр. соч.: В 30 т. М., 1982. Т. 2. С. 231). Впрочем, Тургенев не написал такой статьи, а Белинский не воспользовался терминологической подсказкой Тургенева. Это слово ввел в 1849 г. друг Тургенева и преемник Белинского по отделу критики в журнале «Современник» П.В. Анненков: «Появление реализма в нашей литературе произвело сильное недоразумение, которое уже пора объяснить. Некоторая часть наших писателей поняла реализм в таком ограниченном смысле, какой не заключала ни одна статья, писанная по этому предмету в петербургских журналах» (Анненков П.В. Воспоминания и критические очерки. СПб., 1879. Т. 2. С. 31). С тех пор слово вошло в критический обиход «Современника» (А. Дружинин, Н. Чернышевский, Н. Добролюбов) и стало общеупотребительным термином. Несмотря на то, что ограниченное понимание реализма, против которого протестовал в свое время П. Анненков, не удовлетворяло ни первых русских реалистов, ни первых теоретиков нового литературного направления, именно узкое понимание реализма было воспринято и стало причиной ряда уже современных «недоразумений» в теории и типологии русского реализма. В этом смысле теория русского реализма и реализма Достоевского — история недоразумений.
Существует немало концепций реализма. Считают реализм мимесисом, а поскольку воспроизведение действительности — универсальная категория, то значит всё — реализм, хотя очевидно, что это не так. Для многих реализм — правда. А поскольку искусство без правды не существует и правда художественная является универсальной категорией искусства, то все произведения оказываются реалистическими. Реализм часто отождествляют с действительностью: реалисты изображают ее такой, какая она есть. Это иллюзия, фикция: на самом деле в искусстве такой действительности нет, есть наши представления о ней. Советское литературоведение придало исключительное значение определению реализма Ф. Энгельсом («типические характеры в типических обстоятельствах»). И хотя Энгельс определил существенный, но не единственный признак реализма, проблема типизации оказалась ключевой в советских работах о русском реализме.
Между тем, русский реализм давал разные модели воспроизведения действительности, в т.ч. и такие, как исключительный или фантастический герой в исключительных или фантастических обстоятельствах. Распространенным «заблуждением» стало ограничение реализма принципом правдоподобия, «формами самой реальной жизни», которые исключают или делают нежелательной фантастику, вредной — идеализацию. Немало недоразумений вызвала ставшая хрестоматийной горьковская концепция русского реализма как критического. Вопреки распространенному мнению, Достоевский никогда и нигде не называл свой реализм «фантастическим» (см. фантастическое). Вместе с тем социально-психологический и исторический детерминизм в изображении человека и общества не исчерпывают значение реализма писателя.
Многообразие и противоречие существующих концепций реализма Достоевского характеризуются различными определяющими его эпитетами: мистический, социально-психологический, социально-философский, психологический, романтический, фантастический, парадоксальный, христианский и т.д.
Эстетические взгляды Достоевского на реализм хорошо изучены, но раскрыты прежде всего его социально-психологические, философские и исторические аспекты: они недостаточны для понимания своеобразия реализма Достоевского. Так, все цитируют слова Достоевского о реализме: «При полном реализме найти в человеке человека. Это русская черта по преимуществу, и в этом смысле я конечно народен (ибо направление мое истекает из глубины христианского духа народного) — хотя и неизвестен русскому народу теперешнему, но буду известен будущему» (27; 65). В этой декларации есть непрокомментированные в научной литературе выражения. Почему «найти в человеке человека» — «русская черта по преимуществу»? Разве не тот же пафос поиска «в человеке человека» вдохновлял Бальзака и Гюго, о которых писал Достоевский, объявляя о «восстановлении человека» как основной мысли всего искусства XIX в.? Почему «христианского»? И почему далее Достоевский называет себя не психологом, а «реалистом в высшем смысле», который изображает «все глубины души человеческой» (27; 65)? И какое значение имеет слово «все»? Сказанное ставит новые проблемы в изучении «хорошо изученного». В частности необходимо освоение духовных, а точнее сказать, христианских основ реализма и поэтики Достоевского.
Захаров В.Н.
Реализм — художественный метод, ориентирующий писателя на создание образов, «соответствующих сути явлений самой жизни и создаваемых посредством типизации фактов действительности» (Краткая литературная энциклопедия). Понятие постоянно используется Достоевским и его героями для обозначения: 1) типа мироотношения, 2) неумолимых законов реальности, жизни действительной, 3) творческого метода — типа эстетического сознания и изображения мира. Достоевский относил свой метод к реализму, но неизменно подчеркивал его отличие от плоского эмпирического реализма писателей-«типичников», настаивал на его идеологической основе и пророческом характере. «Мой идеализм — реальнее ихнего. Господи! Порассказать толково то, что мы все, русские, пережили в последние 10 лет в нашем духовном развитии, — да разве не закричат реалисты, что это фантазия! А между тем это исконный, настоящий реализм, только глубже, а у них мелко плавает. <...> Ихним реализмом — сотой доли реальных, действительно случившихся фактов не объяснишь. А мы нашим идеализмом пророчили даже факты» (282; 329). Достоевский отмечал, что для его настоящего реализма «ясны, как на ладони, будущие итоги настоящих событий» (Симонова–Хохрякова Л.Х. Из воспоминаний о Федоре Михайловиче Достоевском // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. М., 1990. Т. 2. С. 348). М.Е. Салтыков-Щедрин, первым поставивший вопрос о месте Достоевского в истории русского реализма, проницательно заметил, что метод его подчинен поискам «отдаленнейших исканий человечества» — гармонии духовной и нравственной, гармонии социальной и мировой. В дальнейшем, однако, вопрос о принадлежности Достоевского к реализму оказался спорным. Русская религиозно-философская критика (В. Розанов, Д. Мережковский, Л. Шестов, А. Волынский, Н. Бердяев и др.) «выводила» Достоевского за пределы реализма, утверждая, что его мистические идеалы «были совершенно отдалены от текущей действительности» (Розанов В.В.). Советское социологическое литературоведение квалифицировало метод Достоевского как «метафизический», «расчищавший путь для декадентства» (В. Ермилов, Д. Заславский), либо выделяло две противоборствующие тенденции в его творчестве: реалистическую ориентацию на социальные противоречия и антиреалистичную тенденцию «подчинить конкретный жизненный материал предвзятым реакционно-идеалистическим схемам» (Евнин Ф.И. О художественном методе Достоевского в 1860—1870 годах // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1955. Т. 14. Вып. 6. С. 556). Даже когда были раскрыты глубинные связи Достоевского с реализмом, русским и мировым (см.: Г.М. Фридлендер, Г.К. Щенников), специфика реализма Достоевского являлась полем мало исследованным, в частности в отечественном литературоведении оставался дискуссионным вопрос о соотношении реализма и романтизма в творчестве Достоевского. Зарубежные ученые (Д. Фэнгер и др.) относят Достоевского, вместе с Бальзаком, Диккенсом и Гоголем, к так называемому течению романтического реализма.
Внимание исследователей, признающих реализм Достоевского, сосредоточено на определении таких специфических качеств его, как универсализм, антропоцентризм и трагизм. Каждое из этих качеств получает, в зависимости от методологии и целей исследователя, историко-социологическое, религиозно-философское или эстетико-поэтологическое определение.
Универсализм в историко-социологическом аспекте — это необычайная широта эпохальных обобщений у Достоевского: он не просто отражает историю в человеке — он в судьбе современного ему человека показывает движение всей человеческой истории, он проверяет и угадывает историю человеком, которого она формирует. Человек у него детерминирован универсально: и бытом, и культурно-исторической средой, и свойствами национального характера, и потребностями общественного развития, и всем состоянием мира. В ряду этих универсальных детерминант особое, чрезвычайно важное место отведено религиозному сознанию и самосознанию народа, его поискам «русской идеи» — утверждению «русского Христа». Религиозно-философский аспект универсализма Достоевского, хорошо раскрытый отечественными философами конца XIX — первой половины XX вв., — это обращение писателя к коренным загадкам бытия и человеческого духа, это его религиозная концепция человека.
Реализм Достоевского антропоцентричен: в центре его художественного исследования природа человека, и именно глубокое изучение человеческой натуры определило исключительное значение его творчества в мировой культуре. «В поглощенности Достоевского человеком есть исступленность и исключительность... Человек — микрокосм, центр бытия, солнце, воздух, вокруг которого все вращается» (Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 26). С особым пристрастием Достоевский изображает «двойственность человека» — духовное раздвоение развитой личности. Он вскрывает исторические причины этого раздвоения: столкновение в сознании человека разных ценностных форм в переходный период истории, потерю людьми нравственных основ в эпоху атеизма. Вместе с тем он ищет дальше корни «двойственности»: в родовой (и прежде всего религиозной) природе человеческой души, в ее трансцендентных началах; для писателя сердце человеческое — средоточие всех изначальных противоречий бытия — поле битвы Бога и Дьявола. Определение его метода как «мистического реализма», безусловно, отражает существенную сторону творческих ориентаций писателя. Однако нравственная природа человека в изображении Достоевского — это никогда не гаснущая в нем «искра Божия» и достигнутый всей земной историей уровень человечности человека.
Своеобразие реализма Достоевского в исключительной ориентации писателя на трагическое состояние мира: в его творчестве человек всегда предстает в трагическом конфликте, мотивированном и исторически и онтологически, и грядущее обновление общества мыслится как результат субъективных усилий личности, сопряженных с необходимостью страдания, с преодолением собственного «я».
Важнейшие грани реализма Достоевского выражаются и в его эстететическо-поэтических установках: универсализм — в многообразии творческих источников, множестве прототипов; в масштабности характеров и всеобщей значимости отражаемых явлений; антропологизм — в полифонической постановке героя: в определяющей роли его самосознания, личностного самоопределения, в независимости, «автономности» самостоятельных, «неслиянных голосов» (М. Бахтин); трагизм — в эстетике трагического и трагедийной структуре сюжета и характеров эпических произведений Достоевского.
Щенников Г.К.
Прим.: Все цитаты из произведений достоевского и ссылки на его тесты даны по изданию: Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений: В 30 т. Л.: Наука, 1972-1990. При ссылке на письма Достоевского, кроме номера тома, отмечен еще номер книги, например, 281; 63 означает: Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Т. 28. Кн. 1. С. 63.
