Пространство — 1) онтологическая категория и предмет философской рефлексии; 2) эстетический параметр художественной картины мира. Специальное внимание к термину в первом значении Достоевский проявил в связи с размышлениями о природе неэвклидова мира: «Реальный (созданный) мир конечен, невещественный же мир бесконечен. Если б сошлись параллельные линии, кончился бы закон мира сего. Но в бесконечности они сходятся, и бесконечность есть несомненно. Ибо если б не было бесконечности, не было бы и конечности, немыслима бы она была. А если есть бесконечность, то есть Бог и мир другой, на иных законах, чем реальный (созданный) мир» (27; 43). Задачей Достоевского-мыслителя стало внутреннее освоение пространства и превращение его в рельеф духовного мира. Реальное пространство при этом не исчезает, а нагружается символической значимостью. С одной стороны, актуальными остаются топографические реалии, но, начиная с пространственных антитез высокой степени абстракции (Запад — Россия, цивилизация — культура, «среда» — «почва») и заканчивая конкретными местами действия (площадь, лестница, порог, середина, угол), пространство романного мира уточняет свой словарь символов во все более и более индивидуализируемых акцентах, так что смысловые рамки символа истончаются, знаменуя переход к чисто мыслительным структурам. Если у Гоголя образ реальной дороги, превращаясь в символ «русского пути» («Русь-тройка»), еще сохраняет автономность обеих трактовок движения, то у Достоевского топосы «одиночества», «встречи», «диалога» и судьбоносного «поступка» изначально и без всяких переходов поданы как сущностные доминанты мирового бытия и как знаки личной судьбы. Пространство включено в горизонт внутреннего видения на правах осознанного принципа бытия. Самосознание героя формирует символическое пространство и некоторым образом «порождает» его; отсюда отношение к физическому пространству как к призраку (ср. образы Петербурга как «фантастического» и «умышленного» города) и как к сырому жизненному материалу, предлежащему формовке и «художнической» самоорганизации: герои крупных романов Достоевского создают свои особенные пространственные ниши («угол» Макара Девушкина, «комната-гроб» Раскольникова; ср. образы «дома», «кельи», «трактира» и «пустыни» в «Братьях Карамазовых»), на границах которых они контактируют с нишами других. Геометрия мира Достоевского — это область границ, соприкосновений, обособлений и пересечений, в ответственных точках которых происходит общение и спор по поводу последних вопросов. Бытовое пространство измерено скоростью его преодоления, но не только в физическом смысле, но и, так сказать, в голосовом: дистанция снята, если герой услышан. У Достоевского есть не увиденное, а услышанное и озвученное пространство; роль ориентиров в нем выполняют не физические линии, ограничения и перекрестки, а зов, оглядка и спор. Поэтому самые насыщенные пространства Достоевского — это пространство внутренней речи, самовопрошания и расщепление самосознания. В артистическом и многоликом сознании героя развертывается внутренний театр «я»-ролей; он и становится основным пространством подлинного обитания личности. «Ландшафт» сознания героя открыт другому и другим, что спасает «я» от плена плоского и эгоистически замкнутого пребывания. Художнической и мировоззренческой новацией Достоевского было открытие и утверждение позиции диалогического доверия другому. Через другого свершается акция духовного самораскрытия и религиозного катарсиса, чтобы могло состояться не только дольнее содружество людей, но и горний богочеловеческий диалог в метапространствах единомножественного Собора разных «я» и Творца. Достоевский создал эстетическую топологию незавершенного в истории и незавершимого в бытии существования. В этом смысле в категории пространства сущность и существование совпадают, потому что реальность сознания энергично и даже агрессивно присваивает себе все приоритеты по скульптурированию сознаваемой реальности.

Исупов К.Г.